Для многих горожан Кемерово связан с памятными событиями в их жизни. Александр Фролович Шураев познакомился с городом в 1956 году, когда, будучи молодым специалистом, прибыл по распределению на железнодорожный вокзал кузбасской столицы.
Мы приехали утром, часов в пять. Стоял август месяц, поэтому только-только начало светать. Я и мои однокурсники из Смоленского медицинского института вышли из поезда, а тут – пламя, газ, дым, запах. Огромные пироги из коксовых печей, где уголь превращался в кокс, вываливались прямо наружу – это потом сделали производство закрытым.
Читайте также: Ровесники города: платье в луговые цветочки / Ровесники города: билет на Щегловск / Ровесники города: многоугольный мир
И тут наши девчонки говорят: “Ну все, давайте назад! Покупаем билеты обратно!” Таким было первое впечатление у всех, кто приезжал в Кемерово. А ведь у меня на выбор по распределению были Бурятия, Коми, Брянская и Калининская области, но я решил поехать в Кузбасс. Думал, на три положенных года. Но получилось – на всю жизнь.
С собой я взял самое необходимое, куда вошел и мешок с книгами: тома Паустовского, Чехова и специальная медицинская литература. Когда мои книги прибыли “багажной скоростью”, тащить свое добро от вокзала пришлось самому до проспекта Советского. Эта центральная улица в то время застраивалась очень активно: строился Драмтеатр, два дома-близнеца рядом, Театр оперетты. Здесь же сносились частные дома, которые в то время окружали высотные постройки повсюду. Тогда была, что называется, романтика. Все мы хотели увидеть что-то новое. И здесь мы это увидели.
Улица Весенняя в то время выглядела примерно так же, как и сейчас. Правда, раньше пешеходная часть была покрыта красной кирпичной крошкой. Она оставалась всегда сухой после дождя, потому что вода быстро уходила в землю. Это потом уже были огромные плиты, а сейчас – тротуарная плитка. Я помню эти деревья совсем маленькими. Есть фотография, где наша дочь лет в пять сфотографирована рядом с теми березками на цветную пленку. Тогда она только появилась.
Продолжение улицы Весенней за Драмтеатром называлось улицей Ленинградской. Сюда с Советского проспекта сворачивал трамвай, ходивший по центру города через Швейную фабрику до Южного.
Набережная и Городской сад всегда были одним из любимых мест кемеровчан. Здесь назначали свидания, катались на лыжах и коньках, всегда играла музыка. Ажурной ограды тогда не было, ограда представляла собой оштукатуренную кирпичную кладку. Зимой по выходным на Набережной было столпотворение лыжников. Одетые в яркие костюмы, они катались между островом и берегом. В один из таких дней мы пришли сюда вместе с детьми. К нам подошел Балибалов Иван Алексеевич (известный историограф, летописец города Кемерово – прим. ред.) – он тогда работал на радио – и стал расспрашивать нас про спорт и лыжи. Каким же было наше изумление, когда однажды, сидя на кухне, мы услышали по радио, что наш маленький Андрюша там что-то вещает. Попасть на радио, сами понимаете, тогда было редкостью.
Интересно, что в год моего приезда в горсаду стояли памятники Сталину и Ленину, так же как и у кинотеатра “Москва”. А в скверике перед горсадом, там, где сейчас часовня погибшим сотрудникам МВД, стояла двойная скульптурная композиция. На скамейке сидели Ленин и Сталин и о чем-то беседовали. Вскоре началась борьба с культом личности, и все памятники Сталину снесли, а скамейка с одиноким Лениным, в нелепой позе разговаривающим с невидимым собеседником, стояла еще несколько лет.
Про памятники. В этом месте, как люблю шутить, я поставил себе памятник при жизни. 14-летним мальчишкой я сам был в плену у немцев во время войны. Поэтому по моей инициативе в 2005 году здесь появился памятник жертвам фашизма. Тут покоится земля, доставленная с мест массового захоронения. Я организовывал поездку за землей в Германию, в Равенсбрюк (немецкий концлагерь для женщин – прим. ред.). Также привезена земля с Пискаревского мемориального кладбища в Ленинграде, из Бабьева Яра в Киеве, из Хотыни (Белоруссия), которая помещена в специальные капсулы и заложена здесь, под памятником.
Площадь Пушкина в то время была главной площадью города. Здесь стояла трибуна, мимо которой проходили демонстранты. После одной из демонстраций, 1 мая 1957 года, мы познакомились с моей будущей женой Тамарой Филипповной. Она стояла у фонарного столба с подружками примерно в этом месте. Среди них оказалась моя знакомая, поэтому отмечать майский праздник мира и труда мы пошли уже всей компанией.
Тамара жила в доме, который находится во дворе гостиницы “Томь”, тогда там было общежитие для молодых специалистов. Все это как раз рядом с местом нашего знакомства – площадью Пушкина. На площади располагался гастроном, центральная аптека, ЗАГС, где мы через два года расписались с Тамарой, пункт приема макулатуры, чуть позже появился магазин “Мелодия”. Целый мир со своей инфраструктурой.
Еще до моего приезда, в 1954 году, здесь установили памятник великому поэту. Примечательно, что его изготовил известнейший скульптор Манизер для какого-то выставочного зала в Ленинграде. Я слышал, что когда формировалась площадь, кто-то из руководства увидел этот памятник там и попросил передать в дар городу Кемерово. Он явно не подходит по размерам для открытых пространств, а сделан для помещения. Но теперь памятник стал достопримечательностью города, здесь проходят Пушкинские чтения. Мои внучки здесь читали свои стихи, которые сами написали.
Как горел старый цирк на Кирова – я не помню. Часто ездил по командировкам. Но помню, как-то пришли мы в цирк, а дочка осталась дома с бабушкой. С программой выступал иллюзионист Эмиль Кио. И вдруг по залу стал ходить ассистент с бутылкой, завернутой в темную бумагу. Подошли к нам:
- Телефон дома есть?
- Есть.
- Называйте номер.
Мы назвали номер.
- Говорите!
- Алло!
И вдруг из бутылки зазвучал голос нашей дочери:
- А кто это?
- Это папа говорит!
- Откуда?
- Из цирка, из бутылки.
Весь зал хохочет. Подходили и к другим зрителям. Я так и не понял, как они это подстроили, но когда мы пришли домой, наша дочь замучила нас расспросами: “Как ты так сделал, папа?” Ведь тогда было совсем другое время, 64-й, наверное, год.
А потом цирк сгорел. Говорили, его подожгли специально владельцы, чтобы не морочить себе голову. Дело в том, что до этого он долго стоял на продаже, и никто его не хотел покупать. К тому же, как раз в то время достроили новый цирк.
Позже, в 1967 году, была целая серия пожаров на новостройках. К 50-летию советской власти планировали сдать ряд новых объектов: бассейн, филармонию, кинотеатр “Юбилейный”. Почти перед сдачей бассейн и кинотеатр горели, поэтому сроки пришлось сдвинуть на год.
-288x176.webp)
Чего только ни было за длинную жизнь. Памятен для меня один случай. Шел я как-то по центру города, и возле меня останавливается дорогая машина, иномарка. Выходит из нее мужик и кричит мне:
- Александр Фролович! Александр Фролович! А вы меня не помните?
- Нет, не помню.
- Вы же мне глаз оперировали! Спасибо вам!
Потом-то я вспомнил, что это мой пациент – работник КЭМЗа. Он работал на станке, и маленький осколочек пробил ему глаз, что вызвало помутнение хрусталика и катаракту. Я посадил ему новый хрусталик: нашел этот случай по своей картотеке. Но ведь прошло столько времени! А он увидел, запомнил – насколько ему важно было меня отблагодарить! До сих пор приятные чувства в душе, когда я вспоминаю этот случай.
У меня давно была мысль написать о своих памятных местах и людях города Кемерово, и включить их в мою книгу “Листаю жизни календарь“. Ведь теперь этот город связан со мной.
