В кемеровской «заброшке» готовили революцию

Многоэтажные недостроенные здания в Кемерове остаются без присмотра. Опасные постройки привлекают не только бездомных и любителей острых ощущений, но и детей, а также странных личностей, готовящих «революции». Кроме того, на территории незавершенного строительства зачастую сваливают различный мусор.
Выбравшись из маршрутки на остановке «Железнодорожная больница», сразу замечаю ее – недостроенную высотку, серыми пустыми пролетами выглядывающую из-за деревьев. По данным, предоставленным Управлением городского развития, здесь планировали построить областной морг. Семиэтажный (!). Где-то дальше спрятана еще одна пустующая многоэтажка, относящаяся к железнодорожной больнице.
Подходит мой провожатый Андрей – сталкер с многолетним стажем, и мы шагаем к первому зданию. Оказывается, никто и никогда не следил за постройками, и доступ туда открыт всем желающим. Мы сворачиваем с асфальтированной дорожки на накатанную грунтовку. Среди деревьев и кустов тут и там виднеются разбросанные части здания, покрытые мхом бетонные плиты и другие конструкции, а также кучи мешков со строительным мусором. Действительно, зачем вывозить мусор на свалку – можно вывалить хлам на территории областной собственности, за которой все равно никто не следит.
«А вон на том месте, – указывает мой проводник на пятачок чуть дальше, –кто-то утилизирует презервативы». Подойдя ближе, мы видим около сотни разбросанных упаковок. Сами резиновые изделия валяются повсюду. Тут будто сама почва состоит из «резинок». Андрей, поработавший в свое время помощником врача на «скорой», высказывает предположение, что эти презервативы использовались в качестве мочеприемника в больницах, где лежат ВИЧ-инфицированные и пациенты с различными тяжелыми болезнями.
«Здесь кроме сталкеров страйкболисты бывают, паркуристы всякие, бомжи живут, – говорит сталкер. – А еще детей тут много маленьких встречал неоднократно: лазают, прыгают как безумные. Вот это небезопасно абсолютно».
Через небольшой овражек спускаемся в открытую подвальную часть здания. Внешней стены здесь нет, только торчат опоры. Местами бетон из опор выкрошился так, что стало видно стальные прутья. «Вот здесь вот как раз останавливаются бездомные», – замечает мой спутник. Пол устелен пустыми пластиковыми бутылками, валяется грязный ковер, доски, на одной из опор лежит металлическая кружка, на стенах красуются различные надписи.
Подвальный этаж. Идем по темному коридору, заглядывая в пустующие помещения. Редкие пробоины в кирпичной кладке впускают свет, и он небольшими островами дрейфует во тьме. Чтобы что-то разглядеть, Андрей включает фонарик на своем мобильном. В комнатках разбросан различный мусор – кирпичи, банки от краски, бутылки, обрывки газет, находим фарфоровую кружку. Натыкаемся также на груду пустых стеклянных бутылей из-под растворов для капельниц: глюкоза, хлорид натрия. Кроме того, много разбитых склянок. Видимо, кто-то снова сэкономил силы и средства и надлежащим образом не утилизировал отходы медицинской деятельности.
«Андеграунд, который в медакадемии уже пропадает, там уже все фотографировались, – говорит Даша, одна из двух девчонок, которые присоединились к нам. – Там не так «уютно», все-таки необжитые здания, должны быть необжитыми». Оказывается, девушки захотели найти интересное местечко для фотосессии в пустынном здании.
По моим подсчетам, включая два медицинских объекта за Железнодорожной больницей, в Кемерове восемь долгостроев. Помимо предполагаемого морга, еще одним брошенным семиэтажным зданием является корпус медицинской академии на улице Ворошилова, строительство которого приостановили из-за отсутствия финансирования. По этой же причине заглохло возведение гаража-стоянки по улице Юрия Двужильного. Дольщики недостроенного овощехранилища по проспекту Молодежный все рассматривают вопрос о финансировании и вносят изменения в документацию. Здание, задуманное как кожвендиспансер, переулок Нартова, решили реконструировать под жилой дом, но так ничего и не построили. Также приостановлена реконструкция здания хлебозавода под торговый комплекс по улице Сибиряков-Гвардейцев. Около жилого дома по проспекту Московский приостановлено строительство самовольно возведенного гаражного комплекса, ведется судебное разбирательство.
… По мере того, как все выше мы поднимемся, исчезают перекрытия на этажах, все больше становится опасных провалов под ногами. Так посмотришь вниз – и дыхание перехватывает. Довольно опасно шататься по таким местам. Пока поднимались, мои спутники рассказали, что с недостроенной медакадемии несколько пьяных падало, разбивались насмерть. До последнего этажа мы подниматься не стали, остановились где-то на четвертом.
Около второго долгостроя мы натыкаемся на кучу выброшенных библиотечных карточек, а также стул, шкаф, сломанный картотечный ящик и черные женские туфли. Все карточки медицинской тематики. Поднимаю одну – о гипертонической болезни, вторую – о лечении стафилококка у детей. Тем временем девушки находят чью-то работу, выполненную на кафедре судебной медицины медицинской академии.
В одном из помещений «заброшки» находим в большом количестве иголки от шприцев. «Их надо либо сжигать, либо перерабатывать», –говорит Даша, которая, к слову, работает медсестрой. «Но на это деньги нужны, поэтому иглы гораздо проще где-нибудь просто выкинуть», – замечает Андрей. «Должен быть контроль за утилизацией, потому что это и кровь, и среды, и материалы опасные», – продолжает Даша.
Признаюсь, в «Титанике», так называют недостроенный корпус медицинской академии в народе, картина намного страшнее: повсюду валяются потрескавшиеся плиты, кирпичные колонны порушены, местами проломлены лестницы, много провалов в полу, неогороженные шахты лифтов. Заметно, что немало постарались посторонние лица, чтобы как можно больше всего доломать.
Сделав серию фотоснимков недостроенного здания медицинской академии, я показал их специалисту экспертизы и управления недвижимости Евгению Колокольцову, дабы выяснить, что он думает о состоянии здания.
«У недостроенного здания процент износа повышается во много раз, у него же нет кровли, гидроизоляции, нет отделки, которая предупреждает негативные воздействия на конструкцию внешних факторов, –говорит Евгений. – У этой конструкции масса дефектов, они везде: видны следы ржавчины арматуры железобетонных элементов, стыки между плитами перекрытий, колоннами и другими элементами конструкции не заделаны швами, влага проникает и разрушает бетон изнутри. Здание непригодно для эксплуатации, его приблизительный износ составляет 65%. На мой взгляд, до своего полного обрушения ему осталось лет 50-70, если его не трогать. Но все зависит от условий. Если какие-то внешние воздействия будут, к примеру, если кто-то там будет ходить и «долбить» стены, колонны, то оно может и раньше обрушиться».
По-хорошему, приостанавливая строительство, нужно возводить вокруг постройки специальный короб или закрывать изоляционной пленкой, консервировать недостроенное здание, отмечает Евгений Колокольцов, так как соли от дождевых вод пагубно влияют на кирпич и бетон, вызывают коррозию. Если застройщик планирует продолжить строительство, то ему просто невыгодно оставлять постройку незащищенной под открытым небом.
Собственник обязан демонтировать неустойчивые конструкции или их закрепить, закрыть или заварить все люки и крупные отверстия и принять все необходимые меры, препятствующие несанкционированному доступу внутрь объекта и на территорию стройплощадки. Это предписывает Градостроительный кодекс. На практике же в долгострои можно без проблем залезть и заниматься там, чем угодно. И никаких серьезных заборов и охраны.
Конечно, есть огороженные здания. Например, «заброшка» по адресу переулок Нартова, 1в огорожена лентой, веревками, а местами и колючей проволокой; даже бумажка приклеена, что объект охраняется охраной и проход внутрь запрещен. Но это, как ни странно, не помешало неизвестным устроить еще одну помойку на территории объекта строительства.
Пока я находился в «Титанике», столкнулся со стайкой детей 9-10 лет. Они бегали, швырялись обломками кирпичей, что-то кричали друг другу. Видимо, небезопасная постройка – привычное место для их игр. Андрей рассказал мне историю о том, что здесь одно время обитал клиент психбольницы. Он готовил революцию и дожидался ополчений из регионов, долгострой должен был стать их военной базой. Как-то парень пошел попросить провизии в психиатрической клинике, там его и приняли.
«Титаник» – место популярное, считай, семь этажей свободного постапокалиптичного пространства. Хотя и говорят, что полиция иногда оттуда все-таки кого-то выгоняет, там часто собираются подростки, устраивают съемки фотолюбители, ходят загорать девушки, живут бомжи, бывает, там и умирают. Кроме того, здание медакадемии облюбовали любители прыжков с высоких конструкций, роупджамперы.
«Там своя атмосфера, – говорит прыгун Александр. – В обжитых домах мы с рождения проводим много времени, а тут одновременно и улица, и дом, и атмосфера такого каркаса, заполненного энергетикой. Будто он фиксирует всех, кто там был, каждый отпечаток. Ветер там создает своеобразные звуки, это сложно описать, это надо чувствовать». В безопасности самих прыжков парень уверен, а вот о самом здании говорит, что все зависит от благоразумия и ответственности каждого, кто туда поднимается.

This entry was posted in Газета Кемерова and tagged , , , , , , , . Bookmark the permalink. Trackbacks are closed, but you can post a comment.